С незапамятных времен человечество находится во власти стихийных бедствий. Землетрясения, извержения вулканов, наводнения, голод, эпидемии и ураганы были постоянной угрозой. Даже сейчас, имея глобальные спутниковые наблюдения и сложные наземные сенсорные сети, мы все еще далеки от возможности предсказывать или контролировать большинство этих событий. Но наши современные системы связи и транспорта действительно дают нам одно важное преимущество по сравнению с прошлым: наша способность реагировать, устранять повреждения и, прежде всего, помогать жертвам, теперь стала намного более быстрой и всеобъемлющей. Тем не менее, есть различия в этой реакции на те или другие бедствия, о которых стоит задуматься
Мы можем различать два аспекта реагирования: проактивный и реактивный. Некоторые стихийные бедствия не позволяют принимать превентивные меры, поскольку они являются неожиданными и кратковременными, в то время как другие, такие как голод, эпидемические заболевания и некоторые экстремальные климатические явления, могут быть частично устранены, если превентивные меры будут начаты сразу же после их обнаружения. Этот аспект человеческой деятельности также усовершенствовался в современную эпоху, поскольку человеческий ум возрос в своих силе и адаптации, что выражается в достижениях в области прогнозирования и обнаружения.
Еще один аспект реагирования на бедствие касается первопричины. Катастрофа в результате только стихийных бедствий вызывает всеобщее сочувствие и помощь. Но когда задействован элемент человеческой деятельности, реакция становится более сложной, поскольку возникает естественная тенденция спрашивать: «Кто несет ответственность?», что может отвлекать внимание от жертв. Недавний пример выброса токсичного ила в Венгрии иллюстрирует эту разницу. К моменту подготовки доклада (октябрь 2010 г.) было еще неясно, способствовала ли катастрофе халатность. Но нет никаких сомнений в том, что ответственность за создание ила и его концентрацию в одном месте, что создает возможность его катастрофического выброса, лежит на человеческих действиях. Эти действия отражают желание вмешаться в природу, чтобы улучшить человеческую жизнь. Но мы усваиваем, пусть и через болезненные уроки, подобные этим, что цена для природы, неотъемлемой частью которой является человечество, часто может быть слишком высокой. Нам нужно подумать о способах снизить наши желания и повысить нашу бдительность и заботу, когда мы действительно вмешиваемся, чтобы стать настоящими распорядителями планеты. Поступая таким образом, становясь активными в планетарном масштабе, мы должны быть в состоянии предотвращать такие трагедии с участием человека в будущем.
Еще один фактор, обусловливающий реагирование на катастрофы, это их масштаб. Речь идет не только о количестве пострадавших людей и площади пострадавшего района, но и о продолжительности катастрофы. Вполне естественно, что стихийные бедствия в широких масштабах будут вести к принятию более глобальных мер реагирования. Тем не менее, можно ощутить разницу между реакцией на цунами в Индийском океане 2004 года и наводнением 2010 года в Пакистане, которые вызвали огромные разрушения (хотя, к счастью, в Пакистане было гораздо меньше человеческих жертв). В случае цунами была огромная глобальная реакция в виде пожертвований как со стороны наций, так и со стороны граждан. Тем не менее, несмотря на оценку ООН, согласно которой более 21 миллиона человек пострадали от наводнения в Пакистане, и несмотря на то, что Генеральный секретарь ООН назвал его самой страшной катастрофой, которую он когда-либо видел, поток помощи был медленным. Сайт ООН «Reliefweb.int» (1), который отслеживает степень выполнения запросов международной гуманитарной помощи, показывает, что по состоянию на середину октября 2010 года, спусти более двух месяцев после события, общий объем полученной помощи в связи с наводнением составляет только 34% запрошенной помощи. Одной из возможных причин такой слабой реакции является тот факт, что эта катастрофа развивалась в течение определенного периода времени, поэтому в ней отсутствовала драма внезапного события, которое легко вызывает эмоциональную реакцию на человеческие страдания.
Эта ссылка на эмоциональную реакцию затрагивает самую суть человеческого отношения к бедствиям. Мы знаем, что наблюдение за чужими страданиями вызывает немедленное сочувствие и желание помочь. Но мы также знаем, что слишком много страданий может вызвать так называемую «усталость от сострадания» (это неправильное название, как мы увидим позже). Оба эти факта указывают на то, что человеческая реакция на страдание, как правило, является реактивной эмоциональной реакцией. Но достаточно ли ее? Может ли эмоциональная реакция помочь нам адекватно отреагировать на более глубокие корни бедствий? Как отметил Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун в День уменьшения опасности стихийных бедствий ООН (13 октября): «Слишком много людей живет на пойменных равнинах, другие - над линиями разломов, вызванных землетрясениями. Некоторые расселяются ниже по течению от безлесных участков, имея небольшой буфер против стихий. Риск катастрофы постепенно накапливается. И хотя стихийные бедствия угрожают всем, бедные, безусловно, наиболее уязвимы». Здесь он указывает на одну из ключевых проблем - неравенство, - которую человечество должно решить, чтобы серьезно смягчить последствия стихийных бедствий. Если у людей и наций будет больше адекватных ресурсов, возрастет их способность планировать, выживать и восстанавливать после стихийных бедствий. Недавний трагический пример можно найти в землетрясении на Гаити в 2010 году. Более сильное землетрясение произошло в Чили в том же году, однако число жертв в Чили было ничтожным по сравнению с первым. Основная причина этого заключается в том, что Чили, в отличие от Гаити, имеет строгие строительные нормы и правила, а также, что очень важно, ресурсы для их реализации.
Борьба с неравенством - не та цель, которая вызывает эмоциональную реакцию с такой же готовностью, как помощь жертвам стихийного бедствия. Тем не менее, ряд людей утверждают, что мы должны рассматривать такие проблемы, как малярия, высокие уровни материнской и детской смертности и другие проблемы - которые, по крайней мере, частично коренятся в бедности и неравенстве, - как бедствия, хотя и медленно и широко распространяющиеся. Действительно, цели в области развития, сформулированные в Декларации тысячелетия Организации Объединенных Наций, можно рассматривать как значительную попытку сфокусировать это понимание на ряде простых, поддающихся определению целей. Реализация этих целей требует не только реактивной эмоциональной симпатии, но и тщательного и продуманного планирования – проактивности, или предвидения, ума. Более того, она требует постоянного и настойчивого проявления доброй воли. Добрая воля - это сострадание, ставшее практическим, выражение целеустремленной неустанной любви души. Эмоциональная реакция на бедствия может помочь нам только частично; реакция, характерная для учреждений по оказанию помощи, с их разумным признанием приоритетов, дополнительно подкрепленная принципом доброй воли, объединяет ум и сердце для достижения большего эффекта и является стандартом, которому все люди доброй воли могут стремиться подражать. В будущем, по мере усиления энергии души в человечестве, мы можем представить себе истинно интуитивный ответ на бедствия – немедленное признание смысла/значения события в глобальном контексте и идеальный ответ в виде немедленной помощи, среднесрочного восстановления и долгосрочного предотвращения/улучшения будущих событий. Тогда все нации и группы людей, менее подавленные страхом катастрофы, могут воодушевляться и вносить свой особый вклад в целое.
1. Reliefweb является частью Управления ООН по координации гуманитарных вопросов, которые играют важную роль в глобальной помощи при стихийных бедствиях.
